Я посмотрел на Женевьеву так, чтобы она объяснила мне все это.

— Платья?

— У Хлои в комнате есть сундук, набитый платьями принцесс и другими костюмами. Она любит надевать их поверх пижамы и кружиться в них, пока не устанет. Это, типа, ритуал перед сном.

Хлоя прибежала обратно ко мне, наряженная в пышное розовое платье и пластмассовую корону. Не успел я глазом моргнуть, как вокруг моей шеи оказалось обмотано белое боа из перьев.

— Хлоя, Грэхем может не захотеть одеваться как леди.

— Все в порядке. Я как раз собирался наладить контакт со своей женственной стороной. Это было в моем списке дел.

Хлоя схватила мой телефон и дала его мне.

— Сфотографируй нас!

Я сделал селфи с Хлоей и на автомате отправил его Сорайе. Не зная, какое у нее сегодня настроение, я засомневался в своем решении, но было уже поздно.

— Я сейчас вернусь, — сказала Хлоя и стащила с меня боа. Она убежала в комнату, оставив меня с Женевьевой наедине в гостиной. Несколько перьев упали, плавно приземлившись на ковер.

— Ты замечательно с ней ладишь, Грэхем.

— Это кажется более… естественным… чем я предполагал.

— Конечно. Потому что она твоя.

Прежде чем мы смогли продолжить разговор, Хлоя снова ко мне подлетела. На этот раз она была одета в красное рождественское платье с белой меховой отделкой. В руках у нее был черный цилиндр.

— Ты снежная принцесса?

— Я принцесса Рождества. — Она надела цилиндр мне на голову. — А ты Скрудж. (Примеч.: главный герой повести Чарльза Диккенса «Рождественская песнь»).

— Мне кажется, найдется много людей, которые скажут, что ты правильно меня охарактеризовала, Хлоя.

— Что?

— Ничего, — улыбнулся я. Мне пришлось напомнить себе, что я говорил с четырехлетней девочкой.

Игра в переодевание длилась около часа, прежде чем Женевьева сказала Хлое, что ей пора ложиться спать.

— Уже прошло полчаса после отбоя. Пожелай Грэхему спокойной ночи.

Моя дочь подошла ко мне. Моя дочь. Мне все еще нужно было к этому привыкнуть. Она остановилась передо мной, наши лица были на одном уровне. Боже, она так похожа на мою мать. Мама бы очень ее полюбила. Это напомнило мне, что я должен выделить время и рассказать эти новости бабуле.

Я не удержался и обхватил ладонями щеки Хлои. Я не хотел ее пугать, но мне весь вечер хотелось сделать это, а сейчас была последняя возможность.

— Спокойной ночи, милая.

— Ты придешь еще?

— Можешь на это рассчитывать, Хлоя. — Я никогда не произносил слов, правдивее этих. Она потом еще будет пытаться избавиться от меня.

Сегодняшний вечер прошел гораздо лучше, чем я ожидал.

Когда я был уже в лимузине, теплое чувство внутри быстро сменилось тревогой, когда я проверил телефон и понял, что Сорайя так и не ответила на фотографию, которую я ей прислал. У меня появилось плохое предчувствие. Это было не похоже на нее — не отвечать на мои сообщения.

Я был идиотом.

Полным гребаным тупицей.

Я не должен был отправлять ей эту фотографию.

Мое сердце начало бешено колотиться. Должен ли я оставить ее одну сегодня или ехать в Бруклин?

— Просто остановись перед кондоминиумом, Луис. Я еще не уверен, куда поеду.

Как только машина остановилась у моего дома, телефон известил о текстовом сообщении.

Сорайя: Прости. Только что получила. Телефон заряжался в другой комнате. Ты очаровательно смотришься в боа. Рада, что все прошло хорошо. Я, наверное, лягу сегодня пораньше. Мне немного нездоровится. Поговорим завтра. Целую.

Выпустив вздох облегчения от того, что она ответила, я откинул голову на сиденье, а затем перечитал ее сообщение снова. Я не был уверен, ехать мне в Бруклин или нет. Она сказала, что плохо себя чувствует. Я взял телефон и набрал ее номер, но меня перебросило на голосовую почту. Она игнорировала меня или уже легла спать? Может, она отключила звук. Когда прозвучал сигнал, чтобы оставить голосовое сообщение, я начал бессвязно бормотать:

— Привет, красотка. Мне жаль, что ты плохо себя чувствуешь. Я просто хотел услышать твой голос, прежде чем лягу спать. Ты, наверное, уже в постели. Все прошло хорошо сегодня. Я хочу, чтобы вы с ней познакомились, когда ты будешь готова. Но, Сорайя, ты должна кое-что знать: не думаю, что был бы готов к этому, если бы не встретил тебя. Мужчина, которым я был пару лет назад, не тот, кем я сейчас являюсь. Я был жалким человеком. Тогда Лиам был лучшим отцом для нее. Я уверен. Но благодаря тебе, я буду отцом, которого она заслуживает. Ты показала мне столько всего и напомнила о том, что самое важное в жизни.

Я сделал паузу.

Черт.

Скажи ей, что любишь ее. Просто скажи ей.

— Сорайя, я…

БИИП.

Чертова штука меня отключила.

Глава 21

Сорайя

Я не заметила лимузина, припаркованного на обочине у моего дома, пока у него не опустилось окно и сексуальный голос не привлек мое внимание.

— Хочешь прокатиться, красотка?

Я наклонилась к темной машине.

— Это как сказать. Что за поездку ты предлагаешь, мистер Большой Придурок?

Застигнув меня врасплох, Грэхем открыл дверь, схватил меня за руку и одним легким движением втянул внутрь к себе на колени. Игривость его действий заставила меня улыбнуться, даже несмотря на то, что утром я еще не выпила вторую чашку кофе. Это случалось редко.

Я захихикала, скорее всего, как школьница, но не смогла удержаться.

— Что ты здесь делаешь?

— Я приехал, чтобы подвезти мою женщину до работы.

— Твою женщину? Говоришь, как пещерный человек. — Которого я втайне люблю.

Он уткнулся лицом мне в шею и тяжело задышал. Когда Грэхем со свистом выдохнул, я почувствовала, как его тело расслабилось.

— Я скучал по тебе прошлой ночью. Ты себя плохо чувствовала. Тебе лучше сегодня?

— На самом деле, да. Мне казалось, что я начинаю заболевать чем-то. Но благодаря хорошему сну я почувствовала себя лучше.

— Знаешь, что еще поможет тебе чувствовать себя лучше? — Правой рукой, которая лежала на моих коленях, Грэхем прижимал меня к месту, пока другой рукой незаметно подкрадывался к моему бедру. На мне была юбка, что облегчало ему доступ.

— Дай угадаю, твой пенис? Твой пенис заставит меня чувствовать себя лучше?

— Теперь, когда ты это упомянула, я уверен, что поможет. Но, вообще-то, я имел в виду не это.

— Не это?

Он медленно покачал головой.

— На самом деле, я фантазировал о том, как чертовски сексуально ты выглядишь, когда кончаешь, и хотел понаблюдать за этим вблизи. Я подумал, что могу трахнуть тебя пальцем по пути на работу. Когда нахожусь внутри тебя, я слишком занят, чтобы рассматривать твое лицо.

— Ты хочешь рассмотреть мое лицо… — я указала пальцем в область своих колен, — пока ты…

— Буду трахать тебя пальцем. Да.

Я посмотрела Грэхему в глаза. Он был чертовски серьезен. Не отрывая от меня взгляда, я сказала водителю:

— Луис, пересечение 71-ой и Йорк, пожалуйста.

Зрачки Грэхема расширились, когда он нажал на кнопку, поднимая перегородку. Его улыбка была восхитительной смесью озорства и восторга. Он был одет для работы, в свой обычный сшитый на заказ костюм. Грэхем выглядел могущественным бизнесменом, каким он и был. Хотя в этот момент все его внимание было сфокусировано на мне. Его внешний вид возбуждал меня сам по себе. Поэтому, когда он, удержав меня на коленях, раздвинул мне ноги, я уже была мокрой для него. Ему не пришлось прилагать усилий, чтобы получить то, за чем он пришел. Удивительно, но мне не было неловко от того, что его взгляд был сосредоточен на мне все время. Наоборот, знание того, что он получал удовольствие, наблюдая за мной, лишь усиливало мои ощущения.

Мы еще даже не доехали до Бруклинского моста, а я уже кончила. Насытившись, я довольно вздохнула, положив голову ему на грудь.